Маршрут построен: где ваше горе на карте?

В продолжение темы ясности в определение о ком мы горюем, и кем этот человек для нас является на самом деле.

Очень важной найти свою потери на карте.

На карте страны горя.

Горе бывает очень разное по своей сути, направлению, содержанию.

И чем точнее определить, о КОМ или о ЧЕМ вы горюете, тем точнее будут координаты вашего местоположения.

И тем легче будет найти выход из вашей страны горя.

Именно из ВАШЕЙ страны горя, а не из страны горя другого человека.

Я осознала, что это очень важная идея для нахождения своего, индивидуального выхода из этапа нестерпимой боли и для поиска новых ресурсов для жизни.

Направления горя бывают разные.

Горе направлено снизу вверх, если мы говорим о потере родителей.

Горе направлено в сторону, если мы говорим о потере партнера или сиблинга (брата или сестры).

Горе направлено сверху вниз, если мы теряем ребенка.

Важно не только увидеть, кем для вас был ушедший ребенок функционально (партнером, родителем, другом и так далее), но и назвать свою потерю максимально точным образом.

Что означает максимально точным образом?

Например, я раньше могла упомянуть, что потеряла мужа.

Мой первый муж, действительно умер, но на тот момент мы были в разводе уже 10 лет.

Когда внезапно в 33 года его не стало, это было так оглушающе, что я заплакала и не могла остановиться около часа.

А потом я испугалась за нашего общего ребенка.

За то, как это для него, потерять отца в 12 лет.

Мне некогда было горевать, я быстро переключилась.

А вскоре забеременела пятым сыном и для меня Жизнь перевесила Смерть.

Это не было потерей мужа, это была потеря БЫВШЕГО мужа и ОТЦА моего ребенка.

В этом случае все встает на свои места.

И появляется выход из страны горя.

Когда умер мой родной отец, я заплакала.

Его пятая жена написала мне в Испанию, что моего отца больше нет.

До этого момента я не видела его почти 25 лет своей жизни.

А всего он был рядом со мной первые 8 лет и несколько раз после: поздравлял с днем рождения и один раз мы ездили в Казахстан.

Когда родился мой первый сын, это произошло в акушерских клиниках медицинского университета, где он заведовал кафедрой.

Все знали, что он стал дедом и поздравляли его от всей души.

Говорят, даже отметили.

Но мой родной отец ни разу не пришел ко мне и не видел внука до 4 лет.

Это и был единственный раз, когда он его видел.

На момент смерти отца у меня было пятеро детей, о которых он не знал.

Я сама нашла его в Интернете 10 лет назад, после первых сделанных расстановок.

Пару раз мы поговорили.

А потом он умер.

Как вы думаете, долго ли я испытывала горе?

Горе является производной от привязанности к человеку.

А своего родного отца я почти не знала.

К сожалению.

Под окнами роддома в 1995 году прыгал от радости мой отчим.

Именно его я чувствую своим отцом, который много лет был рядом и давал мне ощущение безусловной любви.

Он - мой отец.

После смерти родного отца я пришла в себя за неделю.

Я поставила свечку в церкви, я отправила деньги не похороны.

Мне пришлось самой сообщить о произошедшем своей матери.

И я почувствовала, что конфликт между ними жив до сих пор.

Я не горевала долго.

Потому что я мало знала человека, подарившего мне жизнь.

Мне кажется крайне важным определить свою потерю через степень привязанности и обозначить её подходящим словом.

Если мы определим свою потерю как что-то менее значительное, чем эта потеря для нас является - мы можем на найти адекватного пути проживания горя.

Потому что мы тогда оказываемся не в СВОЕЙ стране горя.

Если мы определим свою потерю как что-то более значительное, чем эта потеря для нас является - мы точно также можем заблудиться.

Например, если потеря произошла в первом триместре беременности.

Была ли это потеря ребенка?

Несомненно.

Больно ли это?

Очень больно.

Но хорошо это так и назвать: потеря ребенка во время первого триместра беременности.

Если назвать это "смертью ребенка", то большинство людей увидит образ ребенка в гробу, и дорисует эту картину совсем по другому.

Это "потеря ребенка или беременности в первом триместре".

Что не уменьшает боль.

Эта потеря проживается по своему уникальному маршруту.

Я с такими потерями работаю как психолог вот уже 14 лет.

И в 2019 году я потеряла двоих детей в первом триместре беременности.

Если потеря произошла во 2 или 3 триместре беременности - это очень больно.

Больнее ли это, чем потерять беременность во время первого триместра?

Каждый сам отвечает себе на этот вопрос.

Я бы ответила, что да, больнее.

С чем в этот период беременности возникает связь?

Связь возникает со своими мечтами, проектами, ожиданиями и представлениями о ребенке.

Когда ребенок начинает двигаться внутри, с ним образуется новая связь - физическая.

Но пока это проект и ожидание счастья: как это будет, каким он будет, как он будет расти?

Мы пока не знаем КАК, но уже радуемся этой перспективе.

Это чудесное время и его резкое прерывание очень болезненно.

И хорошо назвать это "потерей ребенка во время беременности".

Если потеря ребенка происходит во время родов или через небольшое время после них - это обрушение всех ожиданий и смыслов.

Идти 9 месяцев к счастью и на финише не получить его - это очень больно.

Большее ли это, чем потерять ребенка во время беременности?

Каждый отвечает на этот вопрос самостоятельно.

Мне кажется, что да, но я не была на этом месте.

Я не могу привести пример из своего опыта.

Когда ребенка уже можно подержать на руках, это новый этап отношений и возникновение нового уровня привязанности.

Это новый уровень вклада в его жизнь.

Хотя, иногда и вынашивание беременности является огромным вкладом по невероятной цене, если этому предшествовало множество потерь.

Как найти себя в этом случай на карте страны горя?

Я бы назвала это "потерей ребенка в родах или в период младенчества".

Если потеря ребенка происходит, когда ему год, пять, десять, пятнадцать лет, есть ли разница?

Есть разница в уровне привязанности и накопленного капитала совместного опыта и воспоминаний.

Разница между ожиданиями, перспективами, мечтами и воспоминаниями в степени реальности и реализованности в материальном мире.

Попробую аккуратно привести метафору.

Представьте, вы купили квартиру в ипотеку.

Страховку на квартиру ипотечная компания разрешила не делать.

Вы оплатили первый взнос за ипотеку и отпраздновали новоселье.

После этого квартира сгорела дотла и восстановлению не принадлежит.

Какими будут ваши чувства?

А теперь представьте, что вы купили в ипотеку квартиру и счастливо прожили в ней 15, а то и 20 лет.

И вот, накануне последней ипотечной выплаты, квартира сгорает до тла и восстановлению не подлежить.

Страховки на квартиру также нет.

Какими будут ваши чувства в этом случае?

И в том, и в другом случае, я думаю, будет много боли и вопросов "За что?"

Но в первом случае вы вместе с квартирой теряете свою мечту о жизни в ней и немого ресурсов на осуществление этой мечты.

Во втором случае Вы теряете огромное количество вложенных ресурсов, но также у Вас в памяти остаются счастливые годы, проведенные в этой квартире.

Похожие чувства, только в миллион раз сильнее, можно испытать и после потери беременности и после потери выросшего (или не успевшего вырасти) ребенка.

Привязанность к ребенку, в которого ты вложил килотонны своего внимания, сил, ночных недосыпов и террабайты любви отличается от привязанности к ребенку, как к своей мечте или проекту.

И хорошо для себя обозначить эти различия.

Приведу пример.

Один хорошо известный фонд часто публикует афиши событий, в которых указано, что на этом событии пойдет речь о родителях, переживших смерть ребенка.

Мне было интересно попасть на такое событие, но, когда я пришла, стало понятно, что речь идет только о перинатальных потерях.

На афише нигде это не было обозначено.

Огромную тему потери детей сузили до потерь перинатальных.

Мне было реально больно.

Еще три женщины написал мне также о своей боли, в связи с этим событием.

Тогда я написала на Фейсбуке комментарий, обращенный к актерам, которые участвовали в этом событии НАЗЫВАТЬ ВЕЩИ СВОИМИ ИМЕНАМИ.

И они меня услышали.

И вот уже запись их спектакля вышла под названием "Помощь родителям, переживший перинатальные потери".

Я поблагодарила их за сбалансирование ситуации.

Когда кто-то заявляет, что хочет потянуть какую-то тему, на это сначала приходят РЕСУРСЫ, адекватные этой теме, а потом запрос на ОТВЕТСТВЕННОСТЬ, адекватный этой теме.

Мне вспоминаются примеры из моей работы репродуктивным психологом.

В Барселоне я часто работала с женщинами на тему решения дигноза "Бесплодие".

И, с некоторыми из них, мы выходили на тему донорства яйцеклеток в молодости.

Не было денег, девушки решали свои материальные вопросы, сдавая свой биологический материал.

Когда, с их помощью, у бесплодной пары рождался ребенок, многие говорили о прибытии пула ресурсов: словно ниоткуда приходили деньги, удача и успех.

А, спустя несколько лет, Жизнь словно спрашивала: а где ребенок? где результат выданных инвестиций?

И часто результатом становилось выравнивание баланса в виде бесплодия.

Когда, в результате работы, мы выравнивали этот баланс, ребенок приходил.

О балансе в теме горевания мало кто задумывается.

Но он есть.

Недавно я купила книгу.

Меня привлекло название: "Слово утешения" и подзаголовок "После смерти ребенка".

Повествование шло от имени православного батюшки.

Я открыла и начала читать.

И как же мне было неприятно.

Нет, не неприятно.

Мне было очень больно обнаружить, что и тут меня обманули.

Оказывается, в книге с таким названием идет речь о потере двух беременностей на позднем сроке.

Батюшка, уже в самом начале, пытается уравнять ситуацию и говорит о том, что эта книга сможет служить утешением для всех женщин, независимо от того, потеряли ли они беременность в любом триместе, младенца или ребенка любого возраста.

Это неправда.

Слова утешения для матери, потерявшей ребенка 20 лет, очень отличаются от слов утешения для женщины, потерявшей беременность.

Как слова утешения для женщины, которая способна после потери родить снова, крайне отличаются от слов утешения для женщины, потерявшей ребенка после завершения репродуктивного возраста или, по каким-то причинам, не имеющей возможности родить ребенка снова.

Далее постоянно шло упоминание "возвращения из роддома".

И что близкие недоумевали, как реагировать.

Есть ли разница в реакции людей, когда, например, о моей трагедии знали люди как минимум в двух странах и знали они чистую клевету, где сострадание отсутствовало как факт, меня добивали, и реакцией людей, когда женщина вернулась из роддома без ребенка?

В моей ситуации разница огромная.

Мне хотелось спрятаться и остаться одной.

Чтобы понять, на каком я свете.

А мне сыпались звонка со всех телеканалов, газет, радиостанций.

Я не отвечала.

Я бы хотела, чтобы НИКТО, кроме близких не знал о моей трагедии.

Но знали все.

И часть людей решила меня добить.

Потому что они очень испугались за своих детей.

В тот момент я бы хотела, чтобы рядом были близкие и никто больше бы не знал о том, что произошло.

Мне было очень неприятно о "возвращении из роддома".

Я в своей жизни проживала намного более жесткий вариант, потеряв нескольких детей в 2019 году.

Но для каждого человека своя боль сама болезненная.

Но давайте обозначим опознавательные маячки своей боли, что на нее, как на мину не наступали люди, которым тоже невыносимо больно в этот момент.

Не хорошо писать на обложке "После смерти ребенка", если в книге будут рассмотрены ТОЛЬКО перинатальные потери.

Перинатальные потери - это, к сожалению, не все смерти детей.

Я предлагаю быть бережными друг к другу.

И к самим себе.

И не брать на себя груз, который будет невозможно поднять.

У каждого своя потеря.

И она для этого человека - самая болезненная.

Важно определить для себя - какую потерю проживаете вы.

Чтобы не брать на себя БОЛЬШЕ или МЕНЬШЕ.

И чтобы найти выход из СВОЕЙ страны горя.